Опера, интермедия, серената

Фирма Decca делает незабываемый подарок всем любителям бельканто – постановку оперы Беллини 1831 года в проекте продюсера Мэри Циммерман с современными декорациями и костюмами. Заглавные партии исполняют Хуан Диего Флорес и Натали Дессэ при участии хора, оркестра и балета Метрополитен Опера.

Леонардо Лео - Алидоро, или Золотые крылья (1740) Акт первый Луиджи, буржуа по происхождению, расстаётся со своим социальным положением для того, чтобы быть вместе со своей возлюбленной Фаустиной, и, взяв вымышленное имя - Асканио - становится камердинером Дона Марчелло. Дон Марчелло, однако, собирается забрать Фаустину с собой в Неаполь и жениться на ней, согласно пожеланиям своего отца Джанграцио: однако его истинные чувства принадлежат Дзедзе, девушке из таверны. Луиджи надеется использовать эту ситуацию, чтобы воспрепятствовать этому браку; с приподнятым настроением он пытается убедить Фаустину, что всё закончится самым лучшим образом. Элиза, сводная сестра Фаустины, размышляет над своей любовью к человеку, которого она знает как Асканио, скромный статус которого является препятствием для реализации обоюдных желаний влюблённых. Meo, мельник, с чрезвычайным подозрением относится к поведению Луиджи, поскольку тот предлагает помочь Дону Марчелло соединиться с Дзедзой. В то время, когда Дзедза и Мео развлекают компанию дуэтом, Марчелло вмешивается, прерывая дуэт раздражённой критикой Элизы и Фаустины. Оставшись один, Марчелло с грустью обдумывает своё будущее: Фаустина, которую воспитывал как родную дочь её отчим Ламберто (ныне покойный брат Джанграцио), была бы для него хорошим вариантом, но будет ли он счастлив, зная при этом, что у Дзедзы нет ни малейшего интереса к нему? Джанграцио ругает своего сына за то, что тот влюбился в женщину, которая недостойна его статуса. Он сожалеет, что напрасно потратил так много денег на его образование - танцы и музыку. Молодой человек, с другой стороны, хочет освободиться от тиранической власти своего отца. Печалясь о неуклюжих манерах Марчелло, Джанграцио оплакивает потерю своего любимого сына, о котором он не получал никаких новостей в течение долгого времени. В беседе с Meo Джанграцио выражает сомнение относительно поведения девушки из таверны. Дзедза, возможно, поощряет ухаживания Марчелло? Чтобы разобраться в этом, Джанграцио предлагает проверить её: проявит ли она интерес к нему, если оба мужчины предложат ей шанс продвижения по социальной лестнице? Видя задумчивый взгляд Meo, Дзедза понимает, чем это вызвано, и его необоснованные подозрения возмущают девушку. В душе Meo происходит сложная борьба: он не знает, верить ли девушке или продолжить подозревать её. Элиза убеждает Луиджи, что он недооценивает свои качества. Луиджи делится с Фаустиной соображениями Элизы. Луиджи уверяет её в том, что мнимая страсть его конкурента не является подлинным чувством. Дзедза говорит Джанграцио о попытках Дона Марчелло обольстить её, что вызывает в ней только раздражение; но отец всё ещё убежден, что девушка весьма счастлива быть в центре внимания его сына. Разговаривая с ней, старик с удивлением обнаруживает, что также очарован ею. Meo начинает понимать, что старик превратился в потенциального конкурента. Акт второй Дон Марчелло переходит в наступление: в таверне Дзедзы он платит за стакан вина и пытается завязать беседу с явно раздражённой девушкой. Meo вмешивается и произносит жестокие слова, что Дзедзу легко купить, - хотя это ничуть, кажется, не беспокоит Дона Марчелло. Meo получает от девушки удручающее сообщение: "Прочь!" - в то время как высокомерный Марчелло поднимает стакан за сильный характер Дзедзы и за оскорбление, причинённое его конкуренту. Удивлённый и обескураженный Луиджи становится всё более и более пьян - вином и печальными мыслями - и в то же время восхищается, с каким достоинством Meo только что принял своё поражение. Для него, притворного слуги, было бы предпочтительней, если бы Дзедза на самом деле проявила интерес к Марчелло, поскольку это отвлекло бы капризного сына Джанграцио от возможного интереса к Фаустине. Элиза спрашивает Луиджи, пришел ли он к какому-нибудь решению относительно своих чувств к ней, но получает только неопредёленные ответы: он не ненавидит её, при этом он не любит её, но в действительности его расплывчатое многословие - просто способ высмеять её. Фаустина подслушивает Элизу, выражающую гнев по этому поводу; она просит у своей сводной сестры объяснений, но может понять только то, что причина всего этого расстройства - Луиджи. Мео говорит Джанграцио, что Дон Марчелло - виновник скандала в таверне Дзедзы. Джанграцио говорит Мео, что, действительно, есть нечто провокационное в поведении девушки, но не признаётся, что ему также трудно контролировать собственные чувства по отношению к ней. Когда появляется Дзедза, ситуация, кажется, становится ясной для Мео. Дзедза просит, чтобы Джанграцио засвидетельствовал её невиновность, и в слезах целует его руку. Замешательство старика выдаёт его тайные склонности: в нём бушует конфликт между моралью и плотским влечением. Элиза входит и говорит ему, что она была обольщена слугой; в действительности это ложь, продиктованная чувством негодования. Джанграцио стремительно реагирует: Луиджи уволен. Фаустина, которая присутствовала при этом, говорит Луиджи, что эта клевета - дело рук Элизы; она также признаётся, что беседа, которую она имела ранее со своей сводной сестрой, ослабила её уверенность в чувствах своего возлюбленного. Луиджи решает немедленно исправить несправедливость. В таверне Дзедзы Дон Марчелло и Meo соперничают, стараясь привлечь внимание девушки, но Дзедза отвечает насмешкой обоим мужчинам. Марчелло поёт сицилийскую песню, аккомпанируя себе на гитаре, но Дзедзу это скорее раздражает. Конкуренты бросают друг другу вызов, приступая к простецкой игре "morra". Когда Джанграцио видит, что его сын Марчелло играет в эту недостойную игру с Meo, он выражает всё своё неодобрение. Но Мео возражает ему: гораздо более постыдна моральная двуличность старика: как он может порицать своего сына за любовь к девушке-служанке, в то время как сам тайно пытается обольстить её? Марчелло удивлён и возмущён; Джанграцио стыдно за себя, а Дзедза с холодным вниманием наблюдает за этим спором между двумя своими поклонниками. Акт третий Элиза открыто признаётся Фаустине, что любит Луиджи, и просит Фаустину пообещать помочь ей: Фаустина должна попытаться убедить его полюбить её, пока Элиза приложит все усилия, чтобы исправить клевету, приведшую к увольнению Луиджи. У Фаустины, однако, нет ни малейшего желания помогать ей: она сообщает Луиджи всё - и тот, не теряя присутствия духа, решает сыграть шутку с Элизой. Согласно плану Луиджи, Фаустина должна притвориться, будто бы она убедила его проявить интерес к своей сводной сестре. Джанграцио убеждает Луиджи выступить в качестве посредника между ним и Дзедзой; тем временем свадьба Марчелло и Фаустины должна быть ускорена. Луиджи, разобравшись, чего действительно хочет старик, готов к новым манипуляциям. Meo подслушивает горячий спор Марчелло и Дзедзы - девушка, рассерженная моралистическими выговорами за своё предполагаемое свидание с Джанграцио, поднимает вертел и переходит в контрнаступление. Марчелло, не выдерживая натиска, ретируется; появляется Джанграцио и становится объектом такой же жёсткой атаки. Только теперь Мео понимает, что был неправ в своих подозрениях. Появляется Луиджи, чтобы сделать заявление от имени Джанграцио и осудить Марчелло; Мео достаёт кинжал и не дает времени слуге сказать что-либо. Луиджи вынимает шпагу, на шум прибегают Элиза и Фаустина. Появляется Марчелло, и Мео говорит ему, что Луиджи предал его; этого достаточно, чтобы обнажённая шпага Марчелло усугубила общий беспорядок. Оставшись в стороне, Мео и Дзедза наконец-то заключают мир. Но непредвиденный случай внезапно решает проблему измученных Луиджи и Фаустины. Небольшая рана, нанесённая Марчелло ложному слуге, рвёт ткань одежды на его плече, и реальная личность Луиджи становится очевидной для всех: он - Алидоро, пропавший сын Джанграцио. Луиджи и Фаустина могут теперь осуществить свои планы, в то время как Дон Марчелло и Элиза должны набраться терпения: будущее приготовит каждому из них более достойный вариант.